

	Сегодня: 18 апреля 2024 г.

12 октября 2016 г.
Ноу Мутко

Светлана Слепцова: "Самое трудное - первый и последний выстрелы"

15 января 2008 г.

Специальный корреспондент "СЭ" Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ побеседовала с одним из лидеров женской сборной России, завоевавшей серебряную медаль на завершившемся в воскресенье этапе Кубка мира в Рупольдинге.

Одним из главных ньюсмейкеров Кубка мира Светлана Слепцова стала в Оберхофе, когда завоевала свою первую индивидуальную медаль. После того, как в Рупольдинге россиянка вновь получила спринтерское серебро, лишь по недоразумению, как казалось со стороны, проиграв гонку финской биатлонистке Кайсе Варис, интерес к ней стал всепоглощающим. В день серебряного спринта Слепцовой мы и договорились об обстоятельной беседе.

- Я начала заниматься биатлоном в третьем классе - у Александра Корчака, - начала рассказывать Светлана. - Он меня отобрал в свою группу прямо в школе, и у него я тренировалась 6 лет. Потом меня перевели в другую группу - к Михаилу Новикову, где я также занималась 6 лет. И только потом попала к Владимиру Захарову, у которого и тренируюсь второй год. У нас в Ханты-Мансийске всегда был очень сильный биатлонный центр, поэтому все и шли туда. Это сейчас есть из чего выбирать: хоккей, теннис, бокс, лыжи... А тогда выбирать особенно не приходилось.

- Когда вы сами начали воспринимать себя, как профессиональную спортсменку ?

- Когда первый раз попала на юношеский чемпионат мира в 2003-м. Выступила я там не очень хорошо: в спринте заняла 46-е место, в гонке преследования - 16-е, в индивидуальной - 11-е, а в эстафете мы прибежали четвертыми. На следующий год я выиграла индивидуальную гонку на чемпионате мира среди девушек в Контиолахти. В спринте показала седьмой результат, в гонке преследования выиграла серебро, а в эстафете - бронзу.

- Чем с вашей точки зрения юношеский спорт отличается от взрослого?

- Поначалу мне казалось, что ничем. Только сейчас понимать начала, что все, что было раньше, это детские игры. У взрослых все намного серьезнее. В прошлом году, когда Захаров в первый раз привез меня на этап Кубка мира в Словению, я постоянно чувствовала себя не в своей тарелке. Сейчас уже проще: всех знаешь, больше уверенности. Уже нет такого чувства, что я по сравнению с остальными - какой-то цыпленок. Мне многие говорили, что нашему поколению здорово повезло: мол, мы пришли в сборную в очень удачное время, когда все олимпийские чемпионки ушли рожать. Может оно и так, но об этом трудно рассуждать сейчас: время покажет, кому повезло.

- С той же Магдаленой Нойнер, которую специалисты считают главной звездой немецкого биатлона, вы неоднократно встречались на юниорских соревнованиях. А как относитесь к ней сейчас? Разделяете точку зрения, что, когда немки бегут и стреляют, выиграть у них невозможно?

- Я очень уважительно отношусь к Кати Вильхельм. Присматриваюсь к ней в каких-то вещах, учусь. Нойнер - тоже сильная соперница. И человек, как мне кажется, неплохой. Правда, мы почти не общаемся: я не знаю ни немецкого, ни английского - не было времени выучить. Есть школьный запас каких-то слов, но не более того.

- И все-таки: кого из немок считаете более опасной соперницей?

- Магдалену. Она сильнее. Иногда мне кажется, что она может все.

- Насколько подчинена биатлону ваша жизнь?

- Не на сто процентов. Я ведь еще учусь, заканчиваю пятый курс университета на факультете физической культуры, спорта и туризма. Хочу потом получить и второе высшее образование, но это пока мечты.

- А спортивные мечты есть?

- Конечно. Но спорт - такая штука… там и взлеты, и падения. Хотя не думаю, что какая-то неудача может заставить меня бросить тренировки. В конце концов я только первый сезон выступаю на всех этапах Кубка мира.

- Какое из своих выступлений вы выделили бы особо?

- В Оберхофе и Рупольдинге. И там и там серебро стало полной неожиданностью. Даже мыслей о медалях не было, если честно.

- Почему?

- Потому что до этого проигрывала лидерам довольно много. Прежде всего в беге. Да и стрельба не складывалась. Поэтому и не ожидала, что попаду в этом сезоне на подиум. Даже в Рупольдинге не расстроилась, когда Кайса Варис вдруг меня опередила в спринте. Значит, просто не пришло мое время.

- Спринт, надо полагать, ваш любимый вид?

- Не сказала бы. Мне нравится масс-старт, эстафета. Когда все идут рядом, мне значительно легче бежать первый круг. И стрелять легче в этом азарте. Соперников я в этот момент вообще не делю на серьезных и несерьезных: все одинаковые, и все равно, кого обгонять. Хотя сейчас получается, что в спринте я выступаю лучше.

- С какого времени вы помните биатлонные трансляции?

- С Игр-98 в Нагано. Я тогда очень болела за болгарку Екатерину Дафоску. Она мне всем нравилась. Сильная спортсменка из совсем небиатлонной страны. Она, кстати, была первой, с кем я познакомилась по-настоящему близко, когда перешла на взрослый уровень. И приятно, что именно она всегда меня поддерживает. Из наших нравились Галина Куклева, потом - Ольга Пылева. Затем стала болеть за Ольгу Зайцеву. В этих спортсменках были собраны все те качества, которые меня восхищают: терпение, сила, умение бороться.

- А в мужском биатлоне фаворит есть?

- Михаэль Грайс. Только не спрашивайте почему. Просто нравится, и все.

- Какое самое сильное разочарование в спорте вам приходилось переживать?

- Не было таких.

- Что, прямо совсем не припомните гонок, которые заставили бы вас плакать?

- Такое было. В Америке, например. Когда на юниорском чемпионате мира я шла лидером в индивидуальной гонке, а на последнем рубеже отстрелялась так, что прибежала шестой. Тогда я расстроилась еще и потому, что до этого никак не получалось выиграть медаль, и то выступление оставалось последним шансом. Эстафета все-таки не приносит такого удовлетворения, как личная гонка. Я ужасно хотела получить медаль. Вот и не дотерпела - сделала целых три промаха.

- Насколько вы вообще контролируете свое состояние в стрельбе?

- На подходе к стрельбищу я обычно прокручиваю в голове чисто технические вещи: как встать, как нажать на курок. Как хорошо лечь, изготовиться. Иногда бывают неожиданности. Уже здесь в Рупольдинге, когда бежали спринт, я пришла на стрельбище и увидела, что Мартина Глагов лежит на моем щите. Естественно, растерялась. Но в нормальной обстановке обычно ничего не вижу и не слышу. Нас предупреждали, что в Германии очень агрессивные болельщики и что к этому надо быть готовым. Но мне не показалось, что в этом есть какая-то сложность. Мелкие неудобства случаются: например, в той же спринтерской гонке я прибежала на второй рубеж вслед за Глагов и встала рядом с ней. И вот эти вопли с трибун, которыми сопровождался каждый выстрел немки, сильно мешали сосредоточиться. Удивилась даже, что удалось чисто отстрелять: думала, что не дотерплю и промажу.

- Чего именно не дотерпите?

- К концу стрельбы сложно удерживать мишень. Пульс сбивается, и винтовка начинает прыгать в руках. Когда я стреляю, то не думаю ни о чем. Ни о скорости, с которой стреляю, ни о том, что обязательно нужно попасть. Если об этом думаешь, никогда не попадешь. Стараюсь отслеживать сильные промахи, отмечать, куда легла пуля. А вот когда попадаю в габарит, отследить не успеваю - не хватает опыта. Самое трудное для меня - первый и последний выстрелы. Три средних я обычно делаю на одном дыхании - на выдохе. А первый и последний - особенные. Если мажешь в самом начале, бывает тяжело собраться. А если закрыл первые четыре мишени, то от страха промахнуться в пятом выстреле начинает просто трясти. И руки трясутся, и ноги, и глаза слезятся…

- Я слышала от одного очень опытного биатлониста, что стрелять лучше всего на полувдохе. Что на выдохе всегда трясет больше, соответственно, и цель поразить тяжелее.

- Тут, наверное, универсальных советов нет: каждый стреляет так, как привык. Хотя вы вот спросили, а я на самом деле никогда о таких вещах не задумывалась. Иногда даже случается, что гонку не помнишь. Старт, финиш, а что было между ними - загадка.

- Ваши близкие следят за вашими выступлениями?

- Да. И мама, и сестра, и племянница. Мне очень важно чувствовать, что за меня болеют. В этом году после выступления в Оберхофе была шокирована тем, что на мобильный телефон начали сыпаться поздравительные сообщения от людей, с которыми я давным-давно потеряла связь: от тех, с кем училась, с кем когда-то начинала заниматься биатлоном. Но было очень приятно. У нас ведь в свое время была очень большая и дружная команда в Ханты-Мансийске. Но так сложилось, что из нее в спорте сейчас осталась только я.

- А хоть какую-то поддержку болельщиков вы в Германии чувствуете?

- Пока не очень. Смотрю на лидеров и понимаю, что они, наверное, устают от такого пристального внимания, от того, что к ним без конца все подходят за автографами. Сама только однажды почувствовала, что это такое: остановилась возле кого-то из болельщиков, а в итоге прямо во время разминки пришлось расписываться на каких-то бумажках и фотографироваться с болельщиками целых 40 минут. Приятно опять же, когда немецкие газеты выходят с заголовками: "Кто такая Слепцова?" Кстати, до приезда в Рупольдинг я была уверена в том, что во время гонки ничего не вижу и не слышу. А здесь поняла, что это получается только в том случае, если сзади не бежит немка. В спринте, например, за мной бежала Глагов, и мне даже не было нужды оглядываться, чтобы понять, на каком она расстоянии. Это угадывалось по поведению трибун. Наверное, поэтому я так радовалась, когда удалось не уступить на финише.

Истoчник: Спорт-Экспресс